«ДЕЛО ДЁМОЧКО»

О ритуальных убийствах не принято говорить вслух. В большинстве случаев эта тема открытая лишь для писателей детективов и кинематографистов. В реальной же жизни все крутится лишь на уровне слухов и домыслов. Да и во время расследований уголовных дел правоохранительные органы стараются обойти эти версии.

То ли за неимением знаний (тема и в самом деле специфическая, а специалистов, которые в ней разбираются - единицы), то ли чтобы не пугать граждан. Но случаются такие убийства, которые никак нельзя замаскировать под бытовое преступление или самоубийство. Так как факты более сильные за домыслы. По этому поводу предлагаем вашему вниманию языком оригинала отрывок из книжки Эдуарда Ходоса "Выбор-2006: между Спасителем и антихристом..."

Напомню, что к делу Бейлиса меня заставили обратиться сразу два изуверских преступления, в контексте которых после векового молчания вдруг снова прозвучало страшное подозрение: а не ритуальное ли это убийство? Нужно ли еще раз объяснять, что помешало мне сходу отмахнуться от подобных версий как от реанимированного мракобесами кровавого навета?

Обе трагедии, при всей их непохожести, объединяет одно обстоятельство: дикая расправа с харьковским юношей-студентом и загадочная мученическая смерть пятерых красноярских школьников произошли в одно и то же время — накануне Пейсаха (кстати, убийство Андрюши Ющинского тоже было совершено незадолго до еврейской «пасхи»).

Что касается красноярского дела, то о нем мне известно не больше, чем всем остальным: с момента обнаружения обезображенных детских тел оно совершенно выпало из поля зрения общественности, и остается теряться в догадках, как продвигается расследование и продвигается ли вообще. Судя по сведениям, опубликованным в работе М. Назарова «Мы не сдадимся...», вполне может статься, что дело это давно уже закрыли «за отсутствием состава преступления».

Другая ситуация с делом Дёмочко. Как вы помните, ко мне обратилась мать убитого Никиты, профессиональный юрист Елена Дёмочко. Она ввела меня в детали зверского преступления и сообщила о странном поведении следственных органов, действия которых, по ее утверждению, были направлены на сокрытие следов преступления. Елена Ивановна передала мне копии документов по ходу расследования: от собственных информационных запросов и официальных ответов на них до протоколов допросов свидетелей по делу об убийстве ее сына. Некоторые из этих документов представляют для нас определенный интерес. Но прежде чем вас с ними ознакомить, сразу оговорю один момент.

По заведенной с некоторых пор у нас практике, люди, которые позволяют себе публично усомниться в кристальной чистоте лиц еврейской национальности, автоматически попадают в список маргиналов. Это в лучшем случае. В худшем — на них ставят клеймо антисемитов-мракобесов, и общественный взгляд на все их дальнейшие утверждения или действия просто обязан преломляться сквозь призму этой «черносотенной» характеристики. Что же тогда говорить о тех, кто рискует произнести вслух такую сверхкрамолу как «ритуальное иудейское убийство»?! Им просто ставится «общественный» диагноз — сумасшествие. Вот вам пример.

Из протокола допроса свидетеля А.Л. Иоффе по делу об умышленном убийстве Н.П.Дёмочко: «Достоверных данных о состоянии психического здоровья Е.И.Дёмочко у меня нет, но я полагаю, что нарушения в психике у нее имеются, что выражается в наличии навязчивых идей, и следствию это нужно иметь в виду» (выделения в тексте сделаны мною).

Так вот, чтобы ни у кого не возникало сомнений в абсолютной вменяемости Елены Дёмочко, я посвящу вас в некоторые детали ее профессиональной биографии.

Как я уже говорил, Елена Дёмочко — опытнейший юрист. Много лет она осуществляла правовую защиту интересов харьковского национального института «УкрНИИпищепром», который входил в список предприятий, связанных с владением государственными секретами и не подлежавших приватизации. Однако в середине 1990-х в результате серии финансовых махинаций и документальных фальсификаций институт государственного значения оказался в руках коммерческой частной структуры, которая арендовала часть его помещений. Естественно, научная деятельность института меньше всего интересовала его новых владельцев — концерн «Европейский», и уникальное объединение «УкрНИИпищепром» фактически прекратило свое существование.

Все эти годы коллектив института продолжал борьбу за восстановление справедливости. Было создано «Объединение по защите и восстановлению «УкрНИИпищепрома» — объекта государственной собственности». Это объединение возглавила Елена Ивановна Дёмочко.

О масштабах ее деятельности говорит, к примеру, тот факт, что проблемой «УкрНИИпищепрома» занимался парламентский Комитет по вопросам законодательного обеспечения правоохранительной деятельности и борьбы с организованной преступностью и коррупцией — в числе документов, предоставленных Дёмочко, есть копия запроса на имя тогдашнего Генпрокурора Украины М. Потебенько, подписанного председателем Комитета Ю. Кармазиным (см. стр. 42).

Среди документов более позднего периода (2004 г.) имеется приглашение Е.И. Дёмочко на совместное заседание Специальной контроль­ной комиссии Верховной Рады Украины по вопросам приватизации и Комитета ВР по вопросам науки и образования (см. стр. 43), подписанное председателем Комиссии Валентиной Семенюк (в настоящее время В. Семенюк занимает пост Председателя Фонда госимущества Украины). Заседание проводилось по теме «О проблемном положении и последствиях выполнения законодательства Украины по вопросам приватизации в сферах науки и образования». На нем был заслушан доклад Елены Дёмочко о вопиющем положении, в котором оказался институт «УкрНИИпищспром», и об ущемлении государственных интересов, связанном с критической ситуацией в этой отрасли.

Приведенные документы ясно дают понять: хотя некоторые и полагают, что Е.И. Дёмочко страдает нарушением психики, выраженном «в наличии навязчивых» идей», в высшем законодательном органе страны имеют иное мнение на сей счет. Иначе как объяснить, что Елену Дёмочко, страдающую многолетней «навязчивой идеей» возвратить «УкрНИИпищепром» в государственную собственность, привлекают в качестве эксперта по проблемам приватизации.

Никто не усмотрел психических отклонений и в том, что во всех бедах института Елена Ивановна обвиняла руководство коммерческой структуры, состоящее исключительно из лиц еврейской национальности. А ведь именно этот факт в дальнейшем сыграл свою роль в появлении версии о ритуальном характере убийства Никиты Дёмочко.

По свидетельству Е.И. Дёмочко, ее правозащитная деятельность протекала на фоне многолетнего прессинга со стороны руководства новых владельцев института, который в последнее время приобрел характер откровенных угроз, шантажа и запугивания (что, кстати, документально зафиксировано в многочисленных жалобах Дёмочко в правоохранительные органы). Поэтому, когда произошла трагедия, она, естественно, усмотрела в ней наличие еврейского «комепческого» следа, ведущего в «УкрНИИпищепром».

Но не забывайте, что Дёмочко — высокопрофессиональный опытный юрист, в сферу деятельности которой попадало и ведение уголовных дел. Расправа же над ее сыном была совершена столь изуверским способом, что не вписывалась в рамки обычного убийства, преследовавшего единственную цель -умерщвление жертвы. Характер телесных повреждений повлек за собой почти полное обескровлениее тела. И вот одна маленькая деталь: в квартире, где произошло убийство, все ценные вещи оказались нетронутыми, пропала только клеенчатая бирочка — одна из двух, которые надевают новорожденным на ручку и ножку в роддоме. Вторая бирочка валялась затоптанной на полу — как будто специально выставленная напоказ. Эти бирочки хранились в дорогой антикварной шкатулке, которая осталась на месте...

Наличие еврейского мотива, связанного с правозащитной деятельностью матери, и демонстративно изуверский способ убийства сына сложились в одну еврейско-изуверскую версию преступления, на которой настаивает Елена Дёмочко, но которую не принимает официальное следствие.

Из моего крайне сжатого изложения сути дела Дёмочко может создаться ложное впечатление, что ритуальная версия возникла у Елены Ивановны одномоментно. Это не так. Прежде чем озвучить столь страшное обвинение, Дёмочко скрупулезно изучила огромное количество специального материала, который мог либо подтвердить, либо опровергнуть ее жуткое подозрение. Уж кому, как не ей, юристу с такой практикой, осознавать всю меру ответственности за каждое свое слово и действие. Но чем больше она углублялась в изучение этой темы, тем больше находила подтверждений своей страшной догадке...

Столкнувшись с явным нежеланием следствия разрабатывать ритуальную версию, Елена Ивановна стала сама собирать необходимые материалы и настаивать на приобщении их к делу. Как вы уже поняли, упорства Дёмочко не занимать, и в результате ее собственной следственной деятельности материалы дела пополнились теоретической информацией ритуального характера.

В качестве пары примеров приведу официальные уведомления, направленные Е.И.Дёмочко следователем, ведущем дело об убийстве ее сына.

«На Ваше ходатайство от 07.07.04 г. сообщаю, что предоставленные Вами таблицы ритуального разжигания свечей согласно верованиям иудаизма, откопированы в Вашем присутствии и в двух листах приобщены к материалам уголовного дела.

Следователь по ОВД следственного отдела прокуратуры Харьковской области советник юстиции Садловский И.Э.»

«На Ваше ходатайство от 26.07.04 г. сообщаю, что предоставленные Ва­ми копии выдержек из печатного издания — книги Энкосс (Па-пюс) Жерар «Каббала, или Наука о Боге, Вселенной и Человеке» (6 листов), копия информационного запроса от Вашего имени в Харьковскую городскую религиозную общину ортодоксального иудаизма и ответа от указанной общины (2 листа) приобщены к материалам уголовного дела.

Следователь по ОВД следственного отдела прокуратуры Харьковской области советник юстиции Садловский И.Э.»

В последнем уведомлении следователя Садловского упоминается информационный запрос в Харьковскую религиозную общину ортодоксального иудаизма и ответ от нее. Эти два документа достойны особого внимание по нескольким причинам:

во-первых, характер запроса, составленного Е.И. Дёмочко, указывает на уровень ее владения специальной информацией, после изучения которой она еще более укрепилась в подозрении о ритуальном характере убийства сына;

во-вторых, характер ответа на этот запрос демонстрирует категорическое нежелание давать конкретные ответы на конкретно поставленные вопросы, хотя из самого запроса понятно, что составлен он далеко не из праздного любопытства, а с целью оказания помощи следствию;

в третьих, запрос составлен на имя «главного раввина Харьковской религиозной общины ортодоксального иудаизма» Мойши Московича — хабадского раввина, прибывшего в Харьков в 1989 году в первом эшелоне «солдат Любавичского Ребе» (как хабадники сами себя называю!), который уже через несколько лет стал главным раввином Харькова и Харьковской области;

в-четвертых, ответ на запрос подписан председателем вышеуказанной общины Александром Кагановским, который уже много лет является одной из «правых рук» Мойши Московича;

и, наконец, в пятых: за официальным названием «Харьковская религиозная община ортодоксального иудаизма» скрывается обшина Хабада, созданная и опекаемая главным раввином Харькова и Харьковской области хабадником Мойшей Московичсм.

Итак, информационный запрос Е.И.Дёмочко:

«Главному раввину
Харьковской религиозной общины
ортодоксального иудаизма
Мойше Московичу

ИНФОРМАЦИОННЫЙ ЗАПРОС

на основании ст. 32 Закона Украины «Об информации»

В связи с необходимостью моего обращения в прокуратуру в связи с убийством моего сына на праздник Пейсах, прошу сообщить мне информацию, необходимую для составления запросов в следственные органы, т.к. самостоятельное изучение специальной литературы затруднено для меня — женщины-нееврейки — ввиду незнания языка оригинала.

1. Где и кем (с указанием адресов) осуществляется кошерный забой животных в г. Харькове и по Украине?

2. Кто осуществляет кошерный забой крупных животных (с указанием должности)?

3. Кто руководит кошерным забоем животных?

4. Каким письменным источником регламентируется кошерный забой животных для его практического исполнения?

5. Направить перевод Кашрут и Алаха Зашон, Мишны (отдела пятого) — о жертвах, об убое здоровых и больных животных, об установлении ценности вещей, посвященных Богу, и ее уплате, об осквернении священных вещей.

6. Почему левый глаз личности является скверным для языка?

7. Направить текст молитвы Шефох, которую читают в последний вечер перед Пейсахом.

8. Направить 903 вида более или менее мучительной смерти, которые различает Талмуд.

9. Каковы полномочия в полном объеме Беф-дина, т.е. присутствия под председательством главного раввина?

10. Будут ли чиниться препятствия для присутствия неевреев при кошерном забое крупных животных и в силу каких причин?

11. Рассматриваете ли вы данные вопросы как свидетельство еврея со стороны акума, гоя против другого еврея или иудея?

12. Могут ли мои действия по сбору вышеуказанной информации рассматриваться как действия музера, направленные на донос на иудеев, согласно Шулхан Арух?

В случае неточности транскрипции, перевода, прошу руководствоваться смыслом и целью задаваемых мной вопросов.

17.06.04. Е.И.Дёмочко»

А теперь оцените ответ, который пришел на запрос Е.И. Дёмочко от руководства Харьковекой религиозной общины ортодоксального иудаизма:

«Дёмочко Елене Ивановне

Согласно ст.ст. 1,8,9-, Закона Украины «Об информации» Вы имеете право для реализации своих прав, свобод, интересов на получение данных, документированных или публично оглашенных событиях и явлениях в сфере политики, экономики, культуры, охраны здоровья, социальной, экологической и международной сферах.

Информация, которую Вы просите сообщить, не входит в перечень объектов информационных отношений.

События и обряды, которые Вас интересуют, в Харькове не проводятся.

Председатель ХРООИ А.Б. Кагановский».

И все. Подобный цинизм даже сложно комментировать. Впрочем, лучшим комментарием к вышеприведенному «ответу» является очевидный факт сокрытия любой информации, входящей в «перечень объектов» ритуальных отношений. На фоне этого последнее утверждение о том, что события и обряды, которыми интересовалась мать изуверски убитого юноши, «в Харькове не проводятся», звучит малоубедительно. Но следствие, судя по всему, осталось вполне удовлетворено ответом А.Б. Кагановского. Во всяком случае, повторных запросов на официальном уровне никто и не подумал сделать.

Однако участие председателя ХРООИ А.Б. Кагановского в следствии по делу об убийстве Никиты Дёмочко на этом не исчерпывается: он был привлечен в качестве свидетеля.

Из протокола дополнительного допроса свидетеля А.Б. Кагановского (29 июля 2004 г.):

«Следователь по ОВД следственного отдела прокуратуры Харьковской области советник юстиции И.Э. Садловский в помещении отдела с соблюдением требований ст.ст. 167-170 УПК Украины, в период с 16.00 до 16.55, допросил в качестве свидетеля:

Кагановский Александр Борисович, 27 октября 1954 г. р., уроженец г. Харькова, еврей, гр-н Украины, образование высшее, разведен, не судим, председатель Харьковской религиозной общины ортодоксального иудаизма <...>

Свидетелю разъяснено, что он вызван по уголовному дело № 20040038 по факту умышленного убийства Дёмочко Н.П. по признакам ст. 115 УК Украины. <...>

По существу дела свидетель показал:

По поводу убийства гр-на Дёмочко Н.П. могу сообщить следующее.

С гражданкой Дёмочко Е.И. я впервые увиделся в июне 2004 года в связи с ее обращением в наше общество с информа­цион­ным запросом, копия которого мне предъявлена при настоящем допросе. Нам поступил точно та­кой запрос. Нами на запрос Демочко Е.И. дан соответствующий ответ, копия которого мне также предъявлена в материалах дела при настоящем допросе. Я считаю ее утверждения и мнения о причастности к смерти ее сына каких-либо еврейских обществ надуманными и ошибочными с ее стороны. Не могу сказать, в связи с чем и на основании чего у Дёмочко Е.И появилась такая идея. Дёмочко Е.И. в своем запросе косвенно обвиняла нас в совершении ритуального убийства ее сына. Могу также пояснить, что всем миром признано, что обвинения евреев в совершении ритуальных убийств являются надуманными и эти обвинения осуждены всем прогрессивным человечеством. Один из важнейших законов иудаизма — запрещение употребления в пищу крови. Так что обвинения гр-ки Дёмочко в том, что из тела сына была извлечена кровь для употребления в пищу евреями, просто абсурдны.

По факту самого совершения убийства сына Дёмочко Е.И. я узнал от самой Дёмочко Е.И. при ее появлении. Ранее я о таковом ничего не слышал. <...>

По поводу причастности к событию преступления братьев Иоффе Дёмочко Е.И. также ничего не говорила. Мне известно, что таковые граждане являлись руководящими лицами банка «Европейский», я их несколько раз видел и встречался с ними, хотя наше знакомство нельзя назвать близким. Причастны ли они к данному преступлению, я ничего не могу сказать. Где они находятся в настоящее время, я также не знаю. Мне известно, что пару лет тому назад один из них баллотировался в народные депутаты. Дальнейшая его судьба мне неизвестна. <...> [Подпись]».

Что мы можем почерпнуть из приведенных показаний свидетеля А.Б. Кагановского? Как минимум, два момента:

1) «обвинения гр-ки Дёмочко в том, что из тела сына была извлечена кровь для употребления в пищу евреями, просто абсурдны»;

2)  «всем миром признано, что обвинения евреев в совершении ритуальных убийств являются надуманными и эти обвинения осуждены всем прогрессивным человечеством».

По поводу первого отмечу: ни в одном из заявлений Е.И. Дёмочко вы не найдете ни строчки о том, что ритуальное убийство ее сына (если допустить, что оно таковым является) совершено с целью употребления в пишу его крови. С чего вдруг Кагановскому пришли в голову такие детали — неизвестно. Но можно предположить, что, говоря подобные вещи, он сознательно утрировал впечатление абсурдности самой мысли о возможности ритуального убийства — тем самым умышленно подводя следствие к выводу о «кровавом навете». Если это так, то его расчет безусловно верен: человеку в здравом уме крайне сложно представить, что кто-то может совершить дикое убийство с целью напиться крови убиенного.

Что касается второго момента, то едва ли его можно воспринимать как однозначное опровержение ритуальной версии. Извините, но мнение «всего прогрессивного человечества» к делу не приобщишь. Особенно когда дело возбуждено по факту изуверского убийства конкретного человека, при­нявшего мученическую смерть вследствие нанесения специфических телесных повреждений, повлекших практически полное обескровление тела.

Как ни страшно это признавать, но дело об убийстве Никиты Дёмочко, во всяком случае, по внешним признакам, очень напоминает дело об убийстве Андрея Ющинского. Ритуальный же характер последнего, напомню специально для свидетеля Кагановского, не показался суду присяжных «надуманным».

И все же в этих двух делах гораздо больше различий, чем сходства:

в деле Ющинского ритуальная версия все-таки была принята как основная, в деле Дёмочко — нет;

в деле Ющинского был конкретный подозреваемый, в деле Дёмочко — нет;

в деле Ющинского фигурировала «некая изуверская секта», в деле Дёмочко — нет;

в деле Ющинского принимало участие «все прогрессивное человечество», в деле Дёмочко — нет;

и, наконец, дело Ющинского закрыто, дело Дёмочко — нет.

Поэтому никто из нас не знает, чем закончится дело Дёмочко.