ЭТНИЧЕСКАЯ ИДЕНТИФИКАЦИЯ УКРАИНСТВА: зачем она?

Этническая идентификация — это отождествление себя с группой лиц определенной национальности. И если кто-то не хочет, боится или стесняется этого отождествления — то совсем не значат, что большое этническое общество не может поставить вопроса прямо: кто в доме хозяин?

Чтобы не упрощать эту достаточно сложную и судьбоносную для современной Украины проблему, ее нужно рассматривать обстоятельно, фактологически и, понятно, в контексте общественных отношений новейшей Украины, ситуации дня сущего. Иначе четко будет просматриваться беспредметность, примитивизм разговора. Если быть искренними и максимально объективными, то, признаем, что не только за этническим составом власти (ее основных ветвей и местных органов), приоритетами в политике, социальной, духовной и других сферах, но и — главным образом — за состоянием и местом в национально государственном образовании, которым является государство Украина, доминирующего, титульного этноса — украинства, современная Украина еще не является Украинским государством. Восходящим, — с чего берут начало процессы, которые делают невозможным полноценное становление национального Украинского государства, — есть почти тотальный этноцид украинства. Его составляющими частями называем условно выделенные три главные этноцида: экономический, лингвистический, интеллектуальный, или духовный.

Экономический  этноцид

Вопрос этнической самоидентификации особенно ощутимо появляется в двух основных плоскостях. В познавательной (духовно-моральной, психологической) и жизненно практической. Последняя решает. То есть этническая самоидентификация никогда не протекает в сугубо духовно моральном смысле, а в процессе трудовой, общественной, политической деятельности, общения, в частности и на сугубо бытовом уровне. Значат, что провозглашение государственности, принятия Конституции, основных законодательных актов, признания как аксиомы основных внешних атрибутов национального государства — герба, флага, гимна, денежной единицы и тому подобное — это лишь основы, предпосылки этнической самоидентификации. Без вопроса о собственности (кому она принадлежит) такая самоидентификация остается туманной, гипотетической. Собственность — это не только приватизированные или национализированные некоренным, нетитульным этносом Украины предприятия и учреждения (взгляните, кто у нас миллионеры и миллиардеры) — это прежде всего естественные богатства: земля, месторождения, водоемы, энергетические ресурсы. Поскольку перераспределение собственности идет от мала до велика, то сначала происходит малая приватизация, потом — все, что касается материальных принципов жизни государства, энергоресурсов и земли. В настоящее время, на шестнадцатом году формирования рыночных отношений, мы впритык подошли к вопросу, кому будет принадлежать наибольшее богатство народа — земля. Надежд на то, что ее будет иметь украинский народ-труженик, который жил на этой земле и испокон веков ею кормился, почти нет, а вот торговля землей вне всевозможных законов фактически уже происходит, и титульный этнос государства — украинский народ — к этому процессу не имеет никакого отношения. Так какая же это этническая идентификация?

Украинский этнос выстоял и уцелел в его прочном основании на собственной земле невзирая на неоднократные попытки его уничтожения. Не только физического, но и путем многочисленных этнических дисперсизаций, то есть отделение от первичного этноса сравнительно небольших этнических групп и расселения их на заэтнических территориях. Украинство выстояло, и в процессе принудительных миграций на собственной территории — главным образом переселение с запада к востоку и Юг Украины, на Кубань, в Казахстан и тому подобное. Конечно, эти процессы не были безболезненными, их негативные последствия имеем и в современной жизни украинского социума. Но доныне оторвать украинство от собственной земли никому не удавалось. Позаботимся, чтобы теперь эту землю у нас не отобрали, потому что это единственное, что мы можем оставить в наследство своим детям.

Экономический этноцид — это и демографическая ситуация, которую называют не иначе, как катастрофой, потому что все демографические расчеты относительно населения Украине в ближайшие десять лет неутешительны. Они отличаются разве что прогнозируемым количеством населения, которое в среднем до 2017 года должно уменьшиться на 17 млн. (А.Толстоухов, «Сегодня», 7  октября 2006). Такие же цифры называет и Институт демографических и социальных исследований НАН Украины.

Основные причины демографического кризиса — высокая смертность и низкая рождаемость, которая является следствием низкого уровня жизни, а в комплексе — отсутствием хоть в какой-то степени продуманной, целеустремленный социальной политики. Во всяком случае М.Хрущов с 1956 года давал людям хоть какое-то жилье и пищу, и получил один из наибольших всплесков рождаемости.

Почему демографический кризис — это ускорение этноцида. Потому что национальное государство никогда не станет национальным, пока коренной этнос не будет преобладать количественно над другими народами, пока не начнется его стабильный прирост, в частности рост производительности труда, экономики. Другие же этносы, небольшие этнические меньшинства фактически должны сливаться, сотрудничать с титульным этносом в интересах национального государства, конечно, не теряя собственной самобытности.

Экономическая идентификация — это и геополитический выбор государства: куда идем, с кем интегрируемся, как живут наши соотечественники в других землях и краях.

В собственном государстве постоянно и все активнее массируется мысль о естественном, мол, территориальном делении Украины на Запад, Восток, Центр, Юг и тому подобное. К многочисленным малообоснованным разведкам как попыток оправдать надуманное деление на две разные, условные Украины — Западную и Восточную — в настоящее время добавляются новые «аргументы». Да, Д.Табачник утверждает, что «украинское общество формировалось не иначе как двухкультурный, биполярный регион». И дальше отмечает: «Потому нужно говорить, что у нас есть, в сущности, две культуры, два субэтноса, которые составляют украинскую нацию» («Профиль» № 38 (157), 26 сентября в 2006  г.). Вот так, украинская нация — украинский и российский субэтносы. В таком случае не понятно, что такое нация, этнос. Все вместе. Может, нужно помнить, как и под кем веками жил украинский субэтнос.

В условиях интенсивной глобализации все интенсивнее происходят дискуссии вокруг проблемы объединения Европы, создания Евросоюза. Есть многие сторонники такого единения, однако не меньше и противников. Что же реально происходит? Практически создается система государств, которые напоминают прежний СССР, выстраивается система тоталитарного образца.

Европа никогда не была и не станет единственной, разве что в ней объединятся романо-германские народы, то есть государства, в которых такие народы преобладают. Но в Европе много славянских народов, которые, в отличие от немецкого практицизма, несут с собой основную доминанту общественного, социального развития, духовность, а не практицизм, либеральный материализм.

Следовательно, создание Евросоюза возможно только как искусственное объединение, чтобы противостоять американскому  глобализму, не иначе. А потому объединение Европы, если и возможно, то как объединение многоуровневое, многостепенное: объединяются славяне восточные, западные, южные. Лишь потом может речь идти об объединении Европы как таковой. Это объективная реальность, поскольку славянский этнос является наибольшим в Европе — свыше 300 млн. человек. Словом, объединение Европы возможно лишь при такой последовательности: этнос, суперэтнос, сверхэтнос. Похоже, в будущем многополярный мир будет концентрироваться вокруг Китая, Индии, США, России, Японии, Европы. Искусственно, силовыми методами такое единение абсолютно невозможно. Об этом нужно помнить, когда решаем, в какую Европу мы идем.

Лингвистический  этноцид

Самым острым в этом эноциде был и остается языковой вопрос, хотя здесь есть и другие, принципиального характера, составляющие части.

Украинский язык — не только один из самых давних, он входит в первую двадцатку самых распространенных и самых богатых за словарным составом языков мира. Провозгласить украинский язык государственным — это полдела, нужно его по-настоящему сделать государственным.

Кто и каким способом должен обеспечить статус украинского языка как основной принцип национальной государственности? Иван Франко считал, что на стороже родного языка стоят: собственная школа, собственная церковь, собственная пресса.

Следовательно, первое: собственная школа. Речь идет в целом об образовании, поскольку необразованная нация не может создать собственного государства, даже принудительно, с оружием в руках. Таким образом, является ли система образования Украины национальной по содержанию и форме? Безусловно, нет. И никогда не была. Лишь пыталась и пытается. Образование и наука Украины объективно не могут существовать, а развиваться — и подавно, поскольку государство выделяет для этого мизерные средства. Если в бюджете 2006 года на образование планировалось потратить 11%, то в проекте бюджета на 2007 год — лишь 4,4%.

Современная система образования, особенно высшего, не просто не удовлетворяет личность и общество, но и тормозит общественное развитие. При условии ускорения темпов информатизации, все большей потребности инновационного развития образование становится не просто потребностью лица — это обязательная составляющая часть жизни человека.

В настоящее время С.  Николаенко утверждает, что в Украине много ВУЗов и их нужно сократить до 120—150, тогда как в Германии без отрыва от работы учится до 40% взрослого населения, в США — до 60%, а Япония пытается дать высшее образование всему взрослому населению. Понятно, государственными средствами в Украине такую образовательную политику не реализуешь. Поэтому как понять политику МОН относительно так называемых частных ВУЗов или ВУЗов негосударственной формы собственности, в частности наибольшего из них — МАУП.

Образовательный этноцид имеет и другую составляющую часть — нехватку национального сознания и ответственности по развитию образования, которое демонстрирует «высший» образовательный орган Украины — Министерство образования и науки. Вместо того чтобы разваливать нынешнюю систему образования, МОН, воюя с отдельными ВНЗ, такими как прежде всего МАУП, его министр должен был бы повлиять на те процессы, которые приводят образование в Украине к гибели. Первое — финансовая, государственная поддержка образования. Если в прошлом учебном году средствами госбюджета готовили 57% общего количества студентов во ВУЗам ІІІ—ІV уровней аккредитации, то в этом — лишь 34,2%. То есть за год образование в Украине стало негосударственным на 22,8%. Государственные ВУЗы отказываются от госзаказа, потому что не могут набрать студентов. И не потому, что такой является демографическая ситуация, как постоянно утверждает господин Николаенко, а потому, что при нехватке рабочих мест высшая школа (государственным средством, за наши с вами налоги!) продуцирует безработных с высшим образованием.

Второе. Господин Николаенко настаивает, что духовность — это хорошо, но прежде всего нужно преподавать математику, физику, естественные науки («Сельские вести», 10.10.2006). И здесь же приводит данные, что три миллиона украинцев работают за рубежом, а в Украине один миллион безработных (очевидно, с высшим образованием, потому что цифра слишком маленькая). То, может, при такой ситуации МОН Украины действительно должно объективно решить, какие именно специалисты в настоящее время нужны Украине и какие будут нужны завтра. Да еще бы позаботиться о заинтересованности предпринимателей, бизнеса в подготовке специалистов.

Третье. Слишком поднадоели министерские философствования о коррупции в образовании, которая почему-то видится не в почти узаконенных взятках при поступлении в ВУЗ или расклеенных по городу объявлениях о подготовке дипломных, курсовых и тому подобное, а в борьбе в первую очередь с частными ВУЗами, которых в Украине аж 14% всех ВУЗов, да и студентов у них лишь 10—12% общего количества. С кем же война, господин министр, с мельницами?

Чтобы как можно точнее и деликатнее рассмотреть вопрос места церкви в самоидентификации этноса, нужно в первую очередь говорить о взаимоотношениях церкви и государства. Хоть бы какими сложными они ни были, и главным образом это отношения вещественного и духовного мира. Надуманный, искусственный антагонизм государства и церкви еще с начала ХХ ст. и фактически к его концу нанес огромный общественный вред и, конечно, не выдержал испытания временами именно из-за своей неестественности. Потому что хоть бы как государство (формальная власть) организовало жизнь сообщества, должны постоянно помнить, что внутренняя духовная свобода человека — более всего, и если государство (власть) тем или иным способом не способствует реализации такой свободы, — человек, народ дистанционируются от власти, теряют уважение и доверие к ней.

О том, что государственно-церковные отношения в Украине развиваются в целом положительно, свидетельствуют много фактов. Да, одним из первых в независимой Украине был Закон «О свободе совести и религиозных организациях» (апрель в 1991  г.). За годы обновленной Украины более чем вдвое выросла религиозная сеть — с 13 до 32 тысяч религиозных организаций. Можно прибавить к этому статистику духовных центров, управлений, миссий и братств, фондов, количества церковных сооружений — динамика общественно позитивная. Однако, это совсем не значит, что абсолютно урегулированным является вопрос «церковь и политика», или места и роли в общественной жизни так называемых нетрадиционных религий. При всей деликатности этих вопросов государство должно их более последовательно регулировать, в соответствии с Конституцией, нормами права.

Понятно, что церковь всегда искала и ищет не только диалога с государством (властью), но и соответствующей поддержки, в то же время поддерживая государство и заботясь о ее авторитете. Государство должно постоянно поддерживать церковь хотя бы потому, что церковь существенным образом заботится именно о морально-духовном воспитании человека, заботится о духовной гармонии. И хотя идеального синтеза позиций государства и церкви достичь вряд ли возможно, государство должно осознавать, что церковь перебирает на себя большую, сложную функцию формирования человеческой души. Государство должно помнить, что ее самое первое беспокойство — экономика (условия жизни людей) может быть действенной, эффективной лишь тогда, когда она является морально справедливой. Государство строит храмы, а церковь конструирует души.

В конечном итоге, конкретная церковь хранит ценности каждого отдельного народа, потому что в каждом из них есть собственная история, ценности, культура. И именно эти ценности впереди так называемых общечеловеческих, философского уровня, ценностей. Теряя национальные ценности, этнос теряет и государство, возможность ее перестраивать, крепить.

Подытоживая этот сюжет, стоит обозначить следующее. Религия — это не исключительно частное дело каждого отдельно взятого человека, как десятилетиями утверждала коммунистическая идеология. Это так же, как нельзя быть немножко христианином, или немножко мусульманином. А когда так, то ни одна из религий, церквей не имеет оснований на провозглашение своей исключительности, а государство, в свою очередь, обязано создать условия для свободного волеизъявления каждого человека в сфере религии. Это сложно, исключительно важно для общественной толерантности, демократии, однако другого варианта просто не существует.

С прессой (по И.Франко) в современной Украине все понятно и просто.

Основные телеканалы Украины давно не являются украинскими, а их владельцы, кроме бизнесового интереса, ничего не имеют, поскольку не имеют ни этнического, ни духовного отношения к украинству. Это Суркис и Медведчук — «Интер», Пинчук — «ICTV», «Новый», «СТБ», Роднянский и Лаудер — «1+1». Перечень можно продолжать. И к украинству, его судьбе он не будет иметь никакого отношения.

Духовный этноцид

Все, кто боится настоящей идентификации украинства, налегают главным образом на языковой вопрос и территориальный. Это в политике два основных аспекта спекуляций, разжигания противоречий и недоразумений. Мы же должны не забывать, что украинство, как большую общность людей, выделяют и выдвигают на доминирующие позиции в национальном государстве намного более весомые аргументы. Это общность исторического происхождения (этногенез), черты материальной и духовной культуры, обычаи, традиции и др. Именно благодаря этому украинство, хотя во многих случаях и оставляло свою этноойкумену, однако не порывало связей с Родиной как  в территориальном ее определении, так и в духовно-моральном. Поэтому для нынешнего украинства почти самыми принципиальными являются те серьезные трансформации, которые произошли в последнее время в духовной сфере и связанные с общественной моралью. За год до своей смерти известный украинский ученый — врач, литератор, общественный деятель М.Амосов писал: «Очень важным является падение морали. Она и при Советах (прежний СССР — М.Г.) не была высокой, поскольку не верили в Бога, и все же люди чувствовали ответственность перед товарищами по работе, обществом, даже перед родиной и идеей коммунизма. Теперь идеология изменилась. Говорят: в основе — личность, а коллектив и идеи — мелочь. Это значит — делай, что хочешь, хватай, где можно... Культ животного эгоизма. Хотя многие объявили, что поверили в Бога, пока еще это только декларации, а не тормоза поведения». Меткое наблюдение.

В настоящее время почти самая неотложная проблема — проблема этнической самоидентификации украинцев. И в Украине, и вне ее границ. Без отождествления каждого украинца с определенной (именно украинской) этнической группой украинское общество никогда не станет целостным, единым социальным организмом. Внутренняя потребность такой самоидентификации возможна только при условиях, когда к этому побуждает общество, государство. Именно государство должно создать надлежащие условия для непрерывного, последовательного развития этноса, который творит собственное государство, и сплочение вокруг него других этносов, которые такой государственности на территории определенной страны объективно не имели и не имеют возможности ее создать. Такие этносы как небольшие этнические меньшинства, в свою очередь, могут производительно существовать лишь при условии максимального содействия образованию государства титульным этносом. Это и должно быть восходящим принципом формирования и реализации национальной политики и в новейшей Украине.

Чтобы максимально содействовать этнической идентификации украинцев, необходимо не просто заботиться об их знаниях, осознаниях собственной истории, языка, культуры, традиций — каждый из нас, особенно молодые люди, должен иметь соответствующее этническое сознание, без которого нет целостного этноса. Конечно, сформировать такое сознание у украинства на фоне языковой неопределенности и политических спекуляций, оккупации СМИ неукраинскими силами и этносами — утопия.

Неуважение к нашим национальным идеалам, святыням в настоящее время просто-таки огромно. Поражает не только, скажем, количество грубых высказываний, оценок, трактовок нашего прошлого и его героев в СМИ, но и безнаказанность, безответственность всех, кто элементарно порочит то, что является святым для каждого сознательного украинца. Когда О.Бузина облил грязью Григория Сковороду («Сегодня», 20 сентября 2006), как он раньше делал с Т.  Шевченко, Л.  Украинкой, — ни  в одном из украинских изданий не появилось хотя бы короткого отзыва на это безобразие.

В конце разведки о вопросе нашей этнической самоидентификации объективно появляется риторический и сакраментальный вопрос: что делать? А действительно, что делать нам, большой, давней и уникальной нации на шестнадцатом году своего национального государственного становления, когда, собственно, еще нет ни украинской власти, ни Украинского государства. На этот вопрос хорошо ответил настоящий Украинец Иван Багряный, столетие которого недавно отмечали и в МАУП в форме круглого стола при участии выдающихся украинских литераторов, публицистов, общественных деятелей — Василия Яременко, Валерия Шевчука, Александра Шугая, Николая Шудри, Галины Сагач, Валерия Кунова и др. Он писал так: «Чтобы получить независимость большой численной нации, нужно, чтобы она того хотела и нужно, чтобы за ту независимость боролись не маленькие политические кружки, а большие миллионы народа, нации, сознательной себя и своих национальных интересов. Но если такой нации нет, если она превращена в «дикое поле», имеет мертвую национальную душу, то перед таким фактом нужно только повеситься...». Пессимистически? В большей мере - да. Но у И.Багряного есть и такие слова: «И тогда, когда освободительная борьба украинского народа закончится триумфом, — а она таки закончится триумфом, потому что мы способны объединяться против наступления врага в сплошной национальный фронт, — тогда мы сами, те из нас, кто останется живой после больших будущих боев, с гордостью вспомним эти скорпионные годы бед и скитаний, в которых мы все-таки не сломались». Дожить бы до тех минут. А нужно.

И в конце.

Первое. Большие надежды на мощную перестройку Украинского государства с начала провозглашения Независимости возлагались на национальную элиту. Но постепенно они не исполнились, а в настоящее время сложилась вообще парадоксальная ситуация: государство фактически в оппозиции к собственной элите. Это легко доказать, если проанализировать этнический состав высших и региональных органов власти, руководство средства культуры, информации и тому подобное.

Второе. Язык и историческая память — это главное, что должно сохранить и развить на новом этапе жизнь сознательная нация для своей идентификации. Но как сделать это самостоятельно, без поддержки государства. В современной Украине, где украинская нация фактически в оппозиции к собственной государственности, это сделать невозможно.

Третье. Лишь глубоко сознательные и социально активные народы достойны своего собственного государства.

Поэтому итог относительно этноцидов, которые находятся в процессе углубления, — слишком грустный и тяжело прогнозируемый: от упадка отдельных ближайших поколений украинцев к потере государственной независимости.

Николай Головатый,
ректор МАУП,
доктор политических наук, профессор